Буддизм и война
Статья Андрея Терентьева
Как можно видеть из последних новостей, в буддийском сообществе России есть разные мнения о происходящих событиях. В этой статье делается попытка обобщить буддийское отношение к войне по материалам тхеравады и махаяны.
Все знают, что буддизм – учение о любви, мире и ненасилии, где убийство является первым и самым тяжёлым из осуждаемых деяний. Но в то же время известно, что и сейчас, и прежде страны с буддийским населением вели и ведут войны, в которых участвуют и буддисты.
Это, конечно, имеет место и в других мировых религиях, например, в христианских странах, где о заповеди "не убий", похоже, редко кто вспоминает. Но буддистам всё ещё кажется важным разобраться в том, всякое ли насилие и тем более участие в войне, или поддержка этого духовными лидерами является нарушением духа и буквы буддийских заповедей – то есть капитуляцией под давлением обстоятельств, государства и военной пропаганды, или имеет какие-то основания в самом учении Будды.
В Дхаммападе Будда говорит "…нет счастья выше покоя" …natthi santiparam sukham2 . Слово “santi” (санскр. śānti) - мир или покой, также является характеристикой нирваны. А путь к нирване начинается с "праведной жизни" (dhamma-cariya), основывающейся на "невреждении" (пали ahinsā; санскр. ahiṃsā) и дружелюбии или любви (пали metta). Когда Ананда сказал ему, что "…развитие любви – это половина Учения Будды, Будда подправил, что это не половина, а всё Учение" 3. Учеников, которых Будда посылал распространять Учение, он наставлял, что "…даже если они попадут в руки бандитов, которые станут поочерёдно отпиливать им руки и ноги двуручной пилой – они нарушат волю Будды, если выкажут к ним хоть малейший гнев"4.
Сам Будда делал всё, чтобы предотвратить войны. По крайней мере четырежды вставал он на пути войск, направлявшихся воевать. Первый из таких эпизодов произошёл во время спора между шакьями и колиями из-за вод реки Рохини, которая разделяла их территории. Когда они уже вознамерились начать войну, Будда пошёл и спросил их, что им дороже – вода или собственная кровь – и конфликт был остановлен5.
Три другие случая касались оскорблённого принца Видудабхи, который узнал, что его мать, которую шакьи когда-то дали в жёны его отцу, радже Прасенаджиту (пали Pasenadi) – на самом деле была из низкой касты. Став раджой после смерти отца, Видудабха собрал войско и пошёл на Kaпилаваттху (санскр.: Капилавасту). Будда трижды встречал его на границе и отговаривал от войны. Но в четвёртый раз, увидев, что карму шакьев не изменить – он не пошёл останавливать армию – и шакьи были уничтожены.6
Интересно отметить, что здесь в состязании между дурной кармой шакьев и Буддой борьба шла с переменным успехом и карма всё же победила. Поэтому придётся коснуться вопроса о карме подробнее, ведь поверхностное понимание этой доктрины, казалось бы, может оправдать практически всё – во всех авторитетных текстах говорится, что "всякое счастье и страдание – следствие благих или неблагих деяний" 7.
Но вспомним, что, сказав это, сам Цонкапа далее цитирует "Вхождение в Срединность" (2.7) Чандракирти:
"Помимо нравственности, нет других причин
у подлинного блага и высокого рождения" 8.
То есть карма не всегда всесильна: при принятии решения наше сознание может превозмочь кармические тенденции, толкающие нас к дурному – иначе, без наличия определённой степени свободы воли, усилия ко всякому духовному развитию были бы тщетны. Нам оставалось бы только плыть по воле волн кармы: убивать так убивать, – карма; воровать так воровать, – карма, ничего не поделаешь.
Но такого рода фаталистическое понимание кармы всегда было чуждо буддизму. Ещё в Дхаммападе (165) было сказано Буддой:
"…сам человек совершает зло, и сам оскверняет себя.
Не совершает зла он тоже сам, и сам очищает себя.
Чистота и скверна связаны с самим собой" 9.
Поэтому первооснову учения Будды составляет именно нравственная дисциплина, изложенная в форме обетов индивидуального освобождения для мирян и монахов. И первым из пяти обетов упасаки (буддиста-мирянина) является отказ от убиения:
"Упасаки - последователи Будды в белых одеждах - избегают убийства, кладут конец убийству, избавляются от всех видов оружия, постигают скромность по отношению к себе и смирение по отношению к другим, постигают доброту и сострадание, защищают всех живых существ, даже крошечных насекомых. Они искореняют в себе любые намерения к убийству. Таким путем упасаки принимают и соблюдают первый из пяти обетов" 10.
В махаяне помимо этих пяти обетов на первый план выходит развитие бодхичитты – основанного на любви и сострадании ко всем существам стремления достичь Пробуждения – чтобы эффективнее помогать им. Испытывать любовь и сострадание "ко всем существам" – значит, не делить их на своих и чужих, друзей и врагов. Это основа основ учения Будды, отход от неё - отход от всего учения. Ведь все существа в нашем мире одинаково хотят избавиться от страданий, а в них, как известно, вовлекают "три яда": неведение, эгоистические желания и гнев. Вражда, страдания и войны останутся в мире, пока мы не справимся с этими ядами, отравляющими наши души.
Напомню также, что не только совершение убийства, но и побуждение других к совершению убийства, а также соучастие в убийстве несут одинаковую кармическую тяжесть 11.
Таким образом, нарушение первого обета - это наиболее тяжкая ошибка, нанесение громадного ущерба и другим и себе. Это шаг в сторону духовной деградации, а не развития – нечто прямо противоположное буддийскому пути.
Тем не менее, даже ранний буддизм не отрицает насилие полностью. Так, например, ещё при жизни Будды был случай, когда Маудгальяяна силой выдворил нарушившего обеты монаха из собрания, так как в его присутствии Будда отказывался начинать общий ритуал покаяния (санскр. upoṣadha; пали uposatha). Но мы не знаем текста в раннем буддизме, оправдывающего убийство.
В махаяне же, выдвигающей на первый план сострадание, не ограниченное какими бы то ни было условностями, акценты расставлены иначе. Порочные действия речи и тела (но не мысли!) прямо предписываются во вторичных обетах бодхисаттвы (тиб. nyes byas). Так обет 11 гласит, что нельзя "Не совершать для спасения других дурные действия тела и речи из-за нехватки сострадания".
Здесь имеются в виду общие для раннего буддизма и Махаяны "чёрные деяния", первым из которых является убиение. Их предписывается всё же совершать в тех исключительных случаях, когда бодхисаттва знает, что иначе остановить злодеяние невозможно и готов сам отправиться в ад из-за этого нарушающего заветы Будды убийства, чтобы спасти других12.
Пример подобного действа приводится в Упая-каушалья-сутре13 , где Будда рассказывает бодхисаттве Джняноттаре как он сам много кальп назад, ещё до встречи с Буддой Дипамкарой, будучи в то время капитаном по имени Великосострадательный, убил разбойника, планировавшего погубить 500 купцов на корабле. Иначе остановить его было невозможно, и карма от такого злодеяния была бы для убийцы ужасающей. Поэтому капитан-бодхисаттва решился — и сам убил разбойника. Далее Будда поведал, что за это деяние он не отправился в ад, как предполагал, а, напротив, сократил своё пребывание в сансаре. Убитый же разбойник переродился в раю14. Но кармическое воздаяние всё же последовало, хотя и в очень смягчённой форме: уже став Буддой, Татхагата проткнул себе правую ногу, наступив на большой острый шип акации15 .Таким образом, в исключительных случаях убийство из сострадания с точки зрения Махаяны допустимо.
А войны? Ведь из истории мы знаем, что за 2500 лет существования Дхармы буддийские страны не раз вели войны, в которых участвовали иногда даже монахи, как будто забывая о своих обетах, воплотивших правила ахимсы ("невреждения") – это случалось и в южном, и в северном, и в дальневосточном буддизме. Более того, и в Японии и в Тибете крупные монастыри имели собственные вооружённые дружины. В Тибете вооружённые дружины монахов Дрепунга, Сэра и Гандена могли даже противостоять правительственным войскам Тибета.
Всё это выглядит абсурдным, если мы хоть немного знаем о буддийских монашеских обетах.
Читать полностью: https://buddhismofrussia.ru/news/800/
